Конечно нормально, замечательно, “раздавалось бормотание моей сестры Юльки и ее подружки”, разговаривая об новом, прошедшем, рабочем дне, они раздевались в прихожей.

Сереженька, окликнула меня мама, ты что такой грустный ? Я ? да нет почему, так просто задумался.

Безусловна мама понимала, что, что то расстраивала ее сына, но видимо подумав, что у сына подростковый возраст, толи просто не выспался, она не стала приставать со своими расспросами.

Да и к тому же все равно я бы не смог ничего рассказать, даже малой частички того что творилось у меня на душе. Казалось бы мама самый близкий человек, который живет ради нас, был далек.

Так подошел к концу и этот серый день. Лежа в темноте на кровати, я смотрел на потолок, все думая про письмо которое отправил, мне казалось что это был неправильный поступок, да и потом просто что подумает тот парень получив от меня письмо, от меня парня, в том случае если он не такой как я, он мне ответит какой-нибудь гадостью это точно. 

Утренний свет солнца разбудил меня,  в ногах спала кошка, свернувшись в клубок, вот наверное кому было хорошо и замечательно, так это ей.

Одеваясь я знал что сегодня будет как обычно, все будет тоже самое, тот же день.

Как бормотала все время моя сестра, что надо было поступать в институт, а не бездельничать дома.

Она все время командовала, и говорила что надо делать. Это наверное ужасно иметь сестру отличницу, и не вероятную зануду. Одни большие очки в тонкой оправе, на ее лице, говорили об ее характере.

Я даже начинал делать все поперек моей сестры, все что она командовала я делал наоборот, меня просто выводит из себя, когда она относится камне как к ребенку.

Выйдя из комнаты, я понял что дома никого нет, это было непривычно и немного приятно, хотя скучновато, так хоть бы Юлька бормоча приготовила бы мне завтрак, а тут как говорят “гробовая тишина”.

Сегодня я не пойду в парк,  думал Сергей. Мне безумно хочется изменить мой мир, у всех идет какой жизненный процесс, что ли, а мне кажется что я просто “сплю”. Мне так хочется найти друга, которому я все расскажу, который выслушает и поймет, который будет такой же как я, и тогда все будет у нас хорошо.

Когда я его увижу, БОЖЕ как обо многом мы будем разговаривать, вить ему сейчас тоже плохо и одинока, что делает он сейчас, в этом несправедливом и жестоком океане.

Нет конечно друзей у Сергея было много, но вот скорее всего это были все приятели, он ничем не отличался от своих приятелей, он был обычным парнишкой, русые короткие с небольшой челочкой волосы, грустные, карие глаза, курносый нос, среднего роста, немного худощавый. Когда речь заходила про девчонок приятелей, Сергей понимал, что это ему чуждо, безусловно он поддерживал этот разговор, но все больше и больше понимал, то что ему нравились такие же обычные парни как и он сам, вот что и отличало его от всех.

Пытаясь заглушить это свое ненормальное влечение, становилось все хуже и ужаснее, одинока и пуста, но я играл эту роль, я играл в этот театр жизни, это все было искусственно и ненастоящее. Порой вмести над всеми я поддерживал насмешки и шуточки над такими какой я сам, порой не осознавая что я делаю.

БОЖЕ как же я хочу стать таким как все, почему я такой, почему, это вечное почему не покидало мою голову, мне безумно хотелось поделиться с человеком у которого такие же проблемы, хотелось поплакаться в жилетку, мне казалось что я такой один.

Что было бы если его мама, сестра, друзья узнали ли бы про это, наверное это подобно катастрофе, мама бы выгнала из дома, а друзья бы все смеялись а за тем отвернулись бы от меня.

Я разглядывал в окне Чкаловский проспект, проезжающие мимо грязные машины, которые разбрызгивали грязную лужу на таких же серых пешеходов, те в этот момент что то бормоча смотрели им в след, и думал, думал обо всем этом, есть ли вообще счастье в этом сером мире. Да за счастье надо бороться, но как бороться если абсолютно нет сил, что делать тогда ?

Выйдя на улицу я направился мимо строящегося метро, к газетному ларьку, купив там новый выпуск газеты “Реклама Шанс”, я судорожно разглядывал рубрику “обращение”, нет там не было ничего подобного тому объявлению что было в Мишкином номере.

Уставившись в газету я шел в сторону дома, мое туповато задумчивое состояние пробудил резкий холод и обезумевший крик женщины шедшей впереди. Промчавшиеся мимо чистенькое и блестящее авто белого цвета, окатило меня водой из лужи, как говорят с ног до головы, в прямом смысле этого слова.

И это новая куртка, ты вообще смотришь по сторонам, ты не жалеешь свою мать, это все высказывала мне моя сестричка дома, замачивая в ванне мою куртку, вот мать придет тебе даст, все не могла она остановиться.

Конечно мама ничего не сказала, это просто глупо ругать взрослого сына за такие мелочи, меня никогда не наказывали, ни за какие шалости, только разве что немного ругали, и возмущались.

Охваченный мечтой, надеждой я ждал ответа на письмо, прошла неделя ожидания. В понедельник в первой половине дня, я собрался пойти на почту, за своим долгожданным письмом от некого Родионова Игоря.

Обратный адрес я указал индекс почты, которая была подальше от дома 197198, буквально с ужасом я поднялся по ступенькам, на первом этаже почты, где стоял старичок, и дрожащей рукой заполнял белый конверт, да именно такой дрожащей рукой я протянул свой паспорт, и попросил посмотреть почту, ощущая как у меня толи побелело толи покраснело лицо, будто я что то украл. Пожилая женщина в очках у которых были безумно толстые стекла, даже не подняв на меня взгляд, взяла паспорт, и не довольно крякая, в сплюнула на палец и начала перебирать толстую пачку писем, с таким шелестом и быстротой будто она это делала всю свою долгую жизнь. Когда пачка заканчивалась я понял что мне никто не ответил.

Домой тогда я не пошел, я добрел до метро “Горьковская”, немного потоптавшись у ларька с аудио-кассетами, я побрел по Кировскому, нынче который назвали Каменноостровский проспект. Пройдя его буквально до конца, я побрел через Каменный остров в сторону ЦПКиО к “Приморскому Парку Победы”.

Шел я рядом с озером, у которого толи пенсионеры толи пьянчужки, играли в шахматы под убогой, разрушавшейся крышей, летней беседки. А в остальном здесь было тихо и хорошо, листья под ногами были уже не такие красивые, они были мокрые и цвета темной грязной охры, даже под кроссовками раздавалось небольшое чмоканье.

На этом одеянии земли, под деревом с лысыми и кривыми ветками, будто из фильма ужастиков, сидел на половину общипанный голубь, прижавший голову к туловищу. Его некоторые взъерошенные  перья трепались от ветра. Он был такой одинокий и брошенной птицей, сидел и ждал видимо свое смерти, моргая и боясь ее, а может просто не понимая абсолютно ничего.

Я его взял за пазуху куртки, и принес домой. На мое счастье дома еще никого не было, я его удачно разместил между рам на окне в своей комнатушке, он забился в угол и там сидел.

Пришедшая Юлька, не раздевшись сунула голову камне в комнату. “Ой что там у тебя ?”, спросила она удивленным голосом, и ломонувшись камне в комнату. “Ой голубь, какой хорошенький”, “Ой он наверное больной” и все в этом духе бормотала она рассматривая его в своих руках.

Пришедшей маме она сказала “ма смотри кто у нас есть?”, ну мама конечно сказала вы что принесли в дом, какую гадость, он больной и т.д. Сеструха сказала ну  и что, он поправится и мы его выпустим, ма сказала вон из дома оба с этой гадостью или я или голубь, сама снимая пальто, мы поняли что все возмущения позади.

Спустя три дня он умер, было жалко, сестра даже прослезилась. Она пришла с работы, и принесла ему корм для попугая, но он не понадобился, наш символ доброты, воли и дружбы умер.

Закопали мы его во дворе, сеструха вздохнула потрепав меня по голове рукой, “пойдем домой, мы сделали все, что могли”, сказала она.

Не солнце меня разбудило сегодня, а дождь с мокрым снегом бивший в безжизненный уголок оконной рамы. Сегодня я еще не знал, что пришло мое долгожданное письмо.

Честно говоря второй раз, было тоже довольно не просто получить почту, “ на воре шапка горит “, ни знаю наверное эта поговорка немного не подходит к нашему случаю, но тем не менее, было немного стыдновато.

Прочитал я его дома: “Привет Серый,  ты слышал что ни будь про клуб “Симпатяг” ? У нас клуб симпатяг, нам всем от 14 и до 18 лет, мы одеваемся в спортивную одежду и в кофты с капюшоном, у нас классная тусовка, если у тебя есть подобный интерес, пиши, приходи попьем чаю вмести.”

Сначала мне было не много забавно, да уж, ну на доже такое придумать, а потом стало печально, что нет увы это не ТЫ которого я так жду. Я не ответил тогда на то письмо, так как никогда не относил себя к тусовщикам, и прочим группировкам молодежи по интересам. Ни знаю но это было как то мне не интересно и в чем смысл этих тусовок, там все время шумно и тебя там не замечают. Сергей любил слушать громко музыку, но это вить не шум, поэтому мой ответ был отрицателен.

***